Барсегов Ю.Г.
8. Севрский мирный договор в международно-правовой истории армянского вопроса
01 02 03 04 05 06 07 08 09 10 11 12 13 14
Искажая позиции сторон — организаторов геноцида и его жертв, Гюндюз Актан делает вид, будто ему неведома международно-правовая история армянского вопроса, которая отражает оценку международным сообществом действий турецкого государства. Он просто замалчивает общеизвестные юридические факты и данную им квалификацию.
Приходится напомнить, что уже на первой стадии геноцида армян 1876-1914 гг., международное сообщество в лице сообщества великих держав («Совета Безопасности» того времени) добилось интернационализации армянского вопроса, установления международного обязательства турецкого государства обеспечить безопасность армян путем введения реформ и признания необходимости коллективной гуманитарной интервенции.
Когда же из-за несовершенства международного права того времени и политических противоречий между великими державами остановить геноцид принятыми мерами не удалось и турецкое государство перешло к его завершающей стадии — полному, т. е. повсеместному и поголовному уничтожению армянской национальной группы как таковой, международное сообщество в лице Парижской мирной конференции занялось формулированием положений, предусматривающих как уголовное наказание физических лиц, так и политическую ответственность турецкого государства. Так, в частности, на Конференции союзных держав, проходившей в Лондоне 21 февраля 1920 г., специально обсуждался вопрос об адаптации положений мирных договоров с Германией, Австрией и другими применительно к преступлению, совершенному Турцией в отношении армян. Министр иностранных дел Великобритании Керзон, отметив, что формулировки статей о наказаниях в мирных договорах с этими государствами «недостаточно широки и, применительно к Турции, не смогут охватить резню армян», предложил изменить их «таким образом, чтобы они были достаточно широкими и могли охватить такие случаи, как Армения». Было принято решение о создании специального механизма Мирной конференции*.
__________________
* Documents on British Foreign Policy. 1919-1939. First Series.
Vol. VII. 1920. London,1958.
__________________
Мирная конференция приняла решение о лишении геноцидного государства права осуществлять власть над территорией, населенной армянским народом в пределах части исторической Армении. Была установлена также личная уголовная ответственность членов турецкого правительства и других организаторов и исполнителей этого преступления против человечности и человечества. С этой целью впервые в истории международных отношений было предусмотрено создание международного уголовного суда. Было принято также решение о материальной ответственности за причиненный ущерб в виде реституции или компенсации.
Гюндюз Актан лишь мимоходом упоминает Севрский мирный договор, подписанный 10 августа 1920 г. всеми участниками, включая и представителя законного правительства Оттоманской империи. Турецкий юрист может, конечно, ссылаться на то, что он не был ратифицирован и в силу не вступил. Но Севрский договор был не «заменен», а подменен Лозаннским мирным договором. Это не просто юридическая деталь. Необходимо отметить, какие одиозные силы и обстоятельства привели к победе политики над правом.
Положения Севрского мирного договора опирались на существовавшую международно-правовую основу. Они представляли ее конкретное практическое воплощение. Тот факт, что Севрский мирный договор не был ратифицирован, не дает оснований пренебрегать им как источником права. Нельзя игнорировать его значение для определения содержания, которое вкладывали государства в действовавшее международное право.
Севрский мирный договор однозначно показывает, как реагировало международное сообщество государств на геноцид армян, каким ему представлялось послевоенное устройство мира в целях возможно более полной ликвидации последствий совершенного преступления. Поэтому рассматривать армянскую проблему «в свете международного права» без оценки Севрского мирного договора невозможно.
Севрский договор подтвердил политическую ответственность турецкого государства за геноцид армян в форме отделения части «армянских вилайетов» от Турции. Это нашло выражение в признании Армении «в качестве свободного и независимого государства», созданного на территории российской Армении, включавшей тогда Карсскую область, и на территории Оттоманской империи в границах, определенных арбитражным решением президента США Вудро Вильсона (ст. 88, 89, 90, 91).
Был принят принцип «исправления в наиболее широкой мере зла, причиненного лицам зверствами, совершавшимися в Турции во время войны». С этой целью предусматривалось создание смешанных комиссий, которые должны были назначаться Советом Лиги Наций с тем, чтобы принимать жалобы самих жертв, их семейств и их близких, производить необходимые расследования и выносить в окончательной форме постановления об освобождении лиц, о которых шла речь. Оттоманское правительство обязывалось «заставлять уважать решения этих комиссий и обеспечивать безопасность и свободу лиц, восстановленных таким образом во всех своих правах» (ст. 142).
Договор обязывал турецкое правительство сделать все возможное для возвращения к своим очагам армян, «насильственно изгнанных после 1 января 1914 года из своих очагов либо страхом перед зверствами, либо в силу всякого иного способа принуждения». Были предусмотрены конкретные меры для реституции реквизированного имущества армян. Оттоманское правительство признавало несправедливость Закона 1915 года об «оставленной собственности», а также дополнительных к нему постановлений и объявляло их «ничтожными и не имеющими силы как в прошлом, так и в будущем». Оно признало, что недвижимое и движимое имущество, которое могло быть разыскано и которое составляло собственность этих граждан или общин, к которым относились эти граждане, должно было быть возвращено «насколько возможно скоро, в чьих бы руках оно ни оказалась» (ст. 144).
Для рассмотрения и разрешения в порядке ускоренного производства связанных с этим претензий, оттоманское правительство согласилось с назначением Советом Лиги Наций третейских комиссий в составе одного представителя оттоманского правительства, одного представителя общины, которая считает себя потерпевшей, или лица, которое считает себя потерпевшим, и из председателя, назначенного Советом Лиги Наций.
Эти третейские комиссии наделялись правомочием отдавать приказы, в частности, об удалении лиц, которые, как выявило расследование, принимали активное участие в зверствах или депортациях; о передаче имущества и собственности, принадлежавшей членам общины, «скончавшимся или исчезнувшим после 1 января 1914 года, не оставив наследников», не государству, а общине; об аннулировании всех актов продажи или установления прав на недвижимую собственность, заключенных после 1 января 1914 года, причем вознаграждение держателей должно было лежать на оттоманском правительстве и не могло служить предлогом для задержки реституции.
Оттоманское правительство обязалось облегчить в пределах возможностей функционирование этих комиссий и обеспечить исполнение их решений, которым не могло быть противопоставлено никакое решение оттоманских властей —судебных или административных (ст. 144).
Определение мер, необходимых для гарантии выполнения этих постановлений, возлагалось на Главные Союзные Державы и Совет Лиги Наций. Оттоманское правительство обязывалось принимать все решения, которые принимались бы по этому предмету.
Договором была предусмотрена реализация провозглашенного в Декларациях 1915 года принципа уголовной ответственности физических лиц — членов турецкого правительства и других организаторов и исполнителей этого преступления против человечности и цивилизации. Турецкое правительство признало за Союзными Державами право привлечения к уголовной ответственности не только лиц, обвиняемых в совершении действий, противных законам и обычаям войны, но обязывалось также «выдать Союзным Державам лиц, требуемых ими в качестве ответственных за избиения, которые в период состояния войны совершались на территории, составлявшей к 1 августа 1914 года часть Оттоманской Империи» (ст. 230).
Союзные Державы оставляли за собой «право указать тот суд, которому будет поручено судить обвиняемых таким образом лиц», а оттоманское правительство обязалось признать этот суд. При этом указывалось на возможность учреждения впервые в истории международных отношений специального международного уголовного суда: «В случае, если Лига Наций создала бы в нужное время суд, компетентный судить названные зверства, Союзные Державы сохраняют за собою право передать названных обвиняемых в этот суд, а оттоманское правительство равным образом обязуется признать этот суд» (ст. 230).
На эту категорию преступлений также распространялось положение ст. 228, обязывавшей оттоманское правительство «доставить всякие документы и сведения какого бы то ни было рода, представление которых было бы сочтено необходимым для полного выяснения инкриминируемых фактов, розыска виновных и точной оценки ответственности».
Помимо самого договора большое значение для определения содержания всех видов ответственности за геноцид армян имеют материалы Парижской мирной конференции и такие международно-правовые акты, как признание армянского государства, арбитражное решение президента США о территориальном разграничении Турции и Армении и другие атрибуты решения армянского вопроса.
Именно значимостью Севрского мирного договора и указанных международно-правовых актов объясняются те усилия, которые предпринимались кемалистской Турцией вкупе с большевистской Россией для недопущения его реализации.
Помимо значения Севрского мирного договора для понимания истории армянского вопроса и поиска путей его решения на основе международного права, обращение к нему диктуется и тем, что намеченные в нем решения, выходя за пределы армянского вопроса, имеют непреходящее значение для успешной борьбы человечества против геноцида. Если бы эти положения Севрского договора были реализованы, то это не только означало бы торжество права и справедливости в отношении народа, ставшего жертвой первого широкомасштабного акта геноцида, но и предотвратило бы использование гитлеровцами турецкого опыта против евреев.
Причиной тому, что Севрский мирный договор свою историческую роль не сыграл, было не отсутствие соответствующих норм международного права, а позорный политический сговор турецких националистов и российских большевиков (прообраз другого детища Сталина — «Пакта Молотова — Риббентропа»), которые, руководствуясь своими доктринерскими идеями «мировой революции», продали законные права и жизненные интересы армянского народа за обещание турок поддержать большевизм против остального мира; другая причина — непоследовательность союзных держав Антанты, которые ставили свои колониальные интересы и интересы борьбы против советской власти выше соображений права, справедливости и морали.
По тайному сговору с большевистскими комиссарами турки добились не только восстановления своей власти над «турецкой» Арменией, но и получили от них в виде «премии» Карсскую область и другие территории Армении, которые никогда в состав турецкой империи не входили. Турки согласились с созданием на клочке армянской территории безгласной Армении, покорной воле Сталина и других большевиков. Это было апофеозом усилий, направленных на создание такого карликового «армянского государства», которое можно было бы заставить отказаться, якобы от имени самих армян, от Севрского договора и других международных актов, устанавливавших международно-правовую ответственность турецкого государства за совершенное преступление.
Выдвигая ложный тезис о «сознательном отказе» армян от возможности обращения к международному праву, Гюндюз Актан, видимо, имел в виду молчание большевистского «правительства» Армянской ССР — фактической провинции СССР. О том, что Армения была лишена возможности отстаивать свои национальные интересы имеются многочисленные подтверждения. Гюндюз Актану было бы полезно напомнить, что по Московскому договору 16 марта 1921 г. Советское правительство России не только согласилось «в принципе не признавать никаких мирных договоров или иных международных актов, к принятию которых принуждалась бы силою другая из Договаривающихся Сторон» (речь шла, конечно, о Севрском мирном договоре), но и обязалось принять в отношении Армянской ССР «шаги, необходимые для обязательного признания ею статей Московского договора, непосредственно ее касающихся».
Этот идеальный с точки зрения турок вариант решения чуть не дал роковую для них осечку после окончания Второй мировой войны, когда Сталин, вспомнив, что «армяне обижаются», поставил вопрос о восстановлении исторической справедливости. Но в обстановке развернувшейся «холодной войны» этим воспользовался Запад для вовлечения Турции в НАТО. Поэтому в 1953 году Н. Хрущев, руководствуясь прагматическими соображениями, опять же от имени «правительства Армении» отказался от территориальных претензий к Турции. Даже в небольшой промежуток времени, когда армяне получили возможность поставить вопрос о своих правах, они публично заявили о них. Появились соответствующие публикации, были изданы документы и другие материалы, подтверждавшие факт геноцида.
Именно лишение армян права отстаивать свои национальные интересы и породило в Армении движение за выход из СССР. Когда же после распада СССР Армения, как государство, формально получила такую возможность, она оказалась под сильным политическим и экономическим прессингом США и других государств НАТО, защищающих неправое дело своего союзника — Турции.
Сегодня сдержанность армянских руководителей, очевидно, можно объяснить, прежде всего, нежеланием обострять отношения с соседним государством. Армяне, конечно, знают, что право на их стороне и что они могут обратиться к международно-правовым средствам защиты, вплоть до обращения в Международный суд. В свою очередь, политическая элита Турции знает, что международное сообщество квалифицировало арменоцид как «преступление против человечности» и установило ответственность турецкого государства на основе действовавших норм международного права. Знает она и о том, что вынужденное молчание Армении не может длиться вечно. Поэтому в условиях, когда процесс повторного признания или, точнее, подтверждения геноцида армян международным сообществом поступательно набирает силу, Турция должна была перейти на последний — правовой рубеж защиты своего неправого дела.
Также по теме:
Барсегов Ю. - Геноцид армян - преступление против человечества (о правомерности термина и юридической квалификации)