Барсегов Ю.Г.
13. Искажение содержания Конвенции
01 02 03 04 05 06 07 08 09 10 11 12 13 14
Г-н Гюндюз Актан достаточно хорошо образован и исторически, и юридически, чтобы верить нарисованной им примитивной картине состояния международного права в период геноцида армян. Он, конечно, знает, что не сможет навязать миру турецкую концепцию развития международного права, основанную на утверждении права суверенного государства физически уничтожать подвластные народы, и поэтому строит второй эшелон правовой защиты в виде «доказательств» того, что действия турок и турецкого государства в отношении армян не подпадают под определение геноцида, содержащееся в Конвенции. Он утверждает, что если действия Турции в отношении армян оценить в соответствии с определением геноцида в Конвенции, то окажется, что они не соответствуют ее критериям и, следовательно, не могут определяться как геноцид. Для того чтобы «доказать» этот абсолютно ложный тезис, Гюндюз Актан фальсифицирует Конвенцию, подлаживая ее под интересы геноцидного турецкого государства.
Вопрос об объекте преступления.
Прежде всего Гюндюз Актан дает свое или турецкое толкование положения ст. II Конвенции о том, что объектом действий, составляющих геноцид, может быть какая-либо национальная, этническая, расовая или религиозная группа как таковая.
«Если, — говорит он, — доказан факт, что данная группа стала заниматься политической и вооруженной деятельностью, нет никакой возможности, чтобы эта группа рассматривалась как одна из групп, которую нужно защищать от геноцида в соответствии с Конвенцией». Согласно турецкому юристу-международнику, этнические группы, став (в силу освободительной борьбы) «политическими группами», перестают быть этническими группами в смысле объекта геноцида. Иначе говоря, с ними можно делать все, что определяется как геноцид, но это не должно рассматриваться как геноцид и не должно влечь ответственность государства, совершившего это преступление.
Сформулировав эту сногсшибательную новацию, он, затем, берется за ее распространение на армянский народ, утверждая, что действия турецкого государства по отношению к армянам определялись не их принадлежностью к определенной национальной или религиозной группе, а только как к политической группе. Поэтому он принимается за рассмотрение «целей армян», «политически ориентированной деятельности армян, включая терроризм».
Ссылаясь на «историю», Гюндюз Актан утверждает, что «армяне составляли политическую группу в чистом виде (par excellence), которая вела политическую деятельность для достижения независимости». Отсюда делается прямой вывод о правомерности любых мер турецкого государства против этой «политической группы»: «Решение о переселении в ходе оборонительной борьбы против политической группы, которая объединилась с врагом, т.е. с русскими оккупантами, и обратилась к оружию и систематическим террористическим действиям, равноценным крупным нарушениям права войны, не является преступлением геноцида. Преступления, если они и были совершены в ходе этой борьбы, также не подходят под определение геноцида».
По словам Гюндюз Актана, весь армянский народ как таковой стал «политической группой», лишенной защиты от геноцида задолго до принятия решения о «передислокации» (новый термин, который стали применять в современной Турции вместо официально применявшегося турецким же правительством термина «депортация»). Инкриминируя армянскому народу политическую деятельность, он обвиняет армян в том, что «такие партии» или организации, как дашнакская или гнчакская, равно как и Армянский патриархат, «действовавшие от имени армян и поддерживавшиеся ими», имели целью «в качестве первой ступени осуществление реформ, предусматривавших широкую политическую автономию, а эвентуально — отделение и независимость». Для достижения этой цели, говорит он, армяне стали вести политику этнической борьбы, прибегая к силе, включая терроризм. «Ввиду этих характеристик армяне превратились в политическую группу задолго до начала передислокации».
По логике турецкого юриста-международника, дипломата и политического деятеля, которая, судя по всему, отражает официальную концепцию государственного руководства современной Турции, меры, которые были применены к армянам, были применимы ко всем народам, которые встали на путь освободительной борьбы, — в пределах не только турецкой, но всех других, в том числе и колониальных империй.
Хотя все это представляется как нормативное содержание международного права в части геноцида и как толкование Конвенции, в которой эти «нормы международного права» якобы воплощены, мы обязаны указать, что подлинной целью этой юридической эквилибристики является обоснование целей и мотивов, которыми руководствовалось террористическое турецкое государство, совершая геноцид армян.
Гюндюз Актан, судя по всему, неуверен в надежности своего толкования объекта преступления геноцида как политической группы, а потому подсовывает еще одно «доказательство» того, будто армян преследовали не как «национальную группу». Он утверждает, что преследовать этническую или религиозную группу можно только на расовой основе. Немцы были расистами и на этой основе уничтожали евреев, а турки не были расистами, а потому совершить геноцид не могли.
Турки действительно не были расистами в виде гитлеровского расизма и отуречивали все порабощенные народы, независимо от состава крови, но они безжалостно вырезали их, когда те пытались выйти из подчинения. Свидетельство тому вся история болгар, греков, сербов, словен, румын, курдов, ассирийцев и др.
О наличии намерения совершить геноцид армян.
Ссылка на намерение, как необходимый субъективный элемент состава преступления геноцида в определении Конвенции, — одно из основных и притом результативных средств защиты палачей народов.
По мнению Гюндюз Актана, намерение уничтожить группу должно быть выражено в форме «специального намерения», т. е. должно быть вне всяких сомнений, и притом речь должна идти о намерении уничтожить всю национальную группу. Если намерение заявлено открыто, то проблемы нет, но «если нет такого устного и письменного заявления, тогда наличие геноцида ставится под сомнение». Хотя сам же Гюндюз Актан и признает, что «те, кто совершают геноцид, обычно не заявляют о своем намерении уничтожить группу», он отвергает попытки «некоторых юристов» устанавливать наличие намерения по последствиям — например, по числу убитых.
Отрицание намерения является одним из центральных доводов и в построенной им конструкции отрицания геноцида армян. «Сторонники армян, — говорит он, — сконцентрировали свои усилия на доказательстве того, что Оттоманская администрация имела намерение уничтожить армян», а «поскольку никаких доказательств намерения уничтожить обнаружить нельзя, они прибегают ко лжи».
В действительности же, намерение турок и турецкого государства разрушить армянскую национальную группу как таковую подтверждается доказательствами трех видов, а именно тем, что:
1) объективно констатируемые действия государства, приведшие к бесспорному результату — полному разрушению армянской национальной группы на 9/10 ее исторической родины, не могли не быть целенаправленными и, следовательно, преднамеренными;
2) эти действия в свое время и в должной форме были квалифицированы всем международным сообществом как намеренное «убийство целого народа»;
3) турецкое правительство, руководство правившей партии, организаторы и исполнители этого преступления прямо признавались в том, что их цель и их намерение состояли в разрушении, в физическом уничтожении армянского народа.
Иными словами, правомерность квалификации действий турецкого правительства в отношении армян как геноцида подтверждается не только тем, что его действиями охватывается весь состав этого преступления, но и явным наличием в них субъективного элемента — намерения организаторов и исполнителей достичь преступного результата.
Обратимся к бесспорным доказательствам этой группы — прямым признаниям. Они подтверждают, что ни по организации, ни по реализации, но по последствиям геноцид евреев не составляет исключение, что он был совершен по модели образцового армянского геноцида.
После того как основная часть задуманной масштабной операции была выполнена (интеллигенция перебита, мужское население под предлогом мобилизации собрано и перебито, женщины и дети под конвоем депортированы), турецкие власти, уверовавшие в победу германо-австро-турецкой коалиции, уже не считали нужным скрывать свои цели и намерения — навсегда избавиться от армянского вопроса, уничтожив армянский народ как таковой. Имеются документально зафиксированные прямые признания подлинных намерений организаторов и исполнителей геноцида армян — ведущих членов турецкого правительства, руководителей правившей младотурецкой партии, высших чинов армии и полиции, губернаторов вилайетов.
Такого рода признания, декларирующие цели и содержащие оценку результатов собственных преступных действий, имеют особую доказательную силу, но очень редко встречаются в мировой истории геноцида. И в случае с германскими нацистами, и в случае с турецкими организаторами геноцида армян такие признания связаны с военными условиями, когда чувство вседозволенности и полнейшей безнаказанности затмевало всякие соображения, и они не опасались возможной в будущем расплаты.
Турецкие лидеры были особенно откровенны с дипломатическими и военными представителями государств, с которыми Турция состояла в тесном военно-политическом союзе, и прежде всего — Германии, которая, по существу, выступала если не как соучастница, то как пособница этого преступления. Сохранились, в частности, секретные донесения посла и консульских представителей Германии, в которых излагаются такого рода признания турок, делавшиеся на разных уровнях. Из множества прямых признаний умысла самими членами турецкого правительства приведем лишь некоторые.
В секретном докладе канцлеру Бетман-Гольвегу посол Германии в Оттоманской империи Вангенгейм 17 июня 1915 г. сообщил следующее: «Ясно, что депортации армян мотивируются не одними соображениями военного порядка. Министр внутренних дел Талаат-бей недавно откровенно заявил аккредитованному в настоящее время при императорском посольстве доктору Мордтману, что Порта желает воспользоваться мировой войной для того, чтобы покончить навсегда с внутренними врагами (местными христианами), не будучи стесненной иностранным дипломатическим вмешательством»*.
______________
* Deutschland und Armenien, 1914-1918. Sammlung Diplomatischer Aktenstucke,
heransgegeben und cingeleitet von Dr. Johannes Lepsius. Potsdam,
1919. №. 81.
______________
7 июля 1915 г. посол сообщил в МИД Германии, что «министр внутренних дел Талаат признал в беседе с руководителями армянского отдела посольства, что он пользуется таким удобным случаем, как война, чтобы «полностью очистить Турцию от ее внутренних врагов, т. е. христиан, и тем самым предвосхитить любое возможное в будущем вмешательство в дела Турции со стороны европейских держав»*.
В протокольной записи о посещении германского посольства министром внутренних дел Талаат-беем 31 августа 1915 г., составленном работником посольства Кеппертом, отмечено: «Одновременно Талаат-бей заявил, что действия против армян в основном осуществлены. “Армянского вопроса больше не существует”»**. Об этом заявлении Талаата сообщается также в донесении временно заменявшего посла Гогенлоэ-Лангенбурга рейхсканцлеру 4 сентября 1915 г.
Посол Австро-Венгерской империи в Турции Паллавичини 7 ноября 1915 г. констатировал, что «министр иностранных дел Халил в своих высказываниях относительно намерений Талаата высказывался очень откровенно и признал, что его коллега по правительству стремится, пока продолжается война, решить армянский вопрос по своему разумению и поставить державы перед свершившимся фактом»***.
30 июня 1916г. сменивший Вангенгейма в должности посла Германии Вольф Меттерних сообщал канцлеру Бетман-Гольвегу: «Комитет [правившей младотурецкой партии] требует истребить последние остатки армян»****.
Новый германский посол в Константинополе Бернстофф также свидетельствует о прямом признании намерения уничтожить армян:
«Когда я продолжал приставать к Талаату с армянским вопросом, он однажды сказал мне с ухмылкой: “Что ты в конце концов хочешь? Вопрос решен. Нет больше армян”»*****.
_____________
* Turkei, 183/27, А19744, June 17, 1915.
** Эту фразу Талаат произнес по французски: «La question armйnienne
n’existe plus»: Deutschland und Armenien... S. 146.
*** 12 Turkei / 463, No 93/P. В., November 7, 1915.
**** Deutschland und Armenien... S. 277.
***** Bernstoff, Count Johann von «Memoirs of Bernstoff». New-York:
Random House, 1936. P. 374.
_____________
Майер, высокопоставленный германский офицер в отделе здравоохранения германской военной миссии в Турции, занимавший одновременно должность заместителя начальника медицинского департамента военного министерства Турции и заместителя начальника медицинской службы турецкой армии, сообщая 2 марта 1916 г., что решение о «депортации» связано «с диким намерением турецкого правительства уничтожить эту нацию...», сообщал: «В коридорах турецкого военного министерства услышал, как люди с циничной ухмылкой рассказывают, будто все эти тысячи (армян) умирали естественной смертью, либо в результате несчастного случая, как записывалось в официальных медицинских документах»*.
Особую ценность для установления субъективного элемента состава преступления представляют донесения, в которых сообщается о прямых признаниях руководителей операций на уровне вилайетов. Так, 28 июля 1915 г. консул Шойбнер-Рихтер сообщал, что сторонники Эрзерумского вали Тахсин-бея «откровенно признают, что конечной целью их деятельности является полное уничтожение армян в Турции. После войны «у нас в Турции армян больше не будет» — таково дословное высказывание одного авторитетного лица. Поскольку этой цели нельзя достичь при помощи различного рода избиений, здесь надеются, что лишения за время длительного пути до Месопотамии и непривычный климат довершат все. Такое «решение» Армянского вопроса кажется идеальным всем сторонникам крайнего направления, к которым относятся почти все военные и правительственные чиновники...»**
В донесении руководству германской военной миссии в Константинополе полковник Штанге сообщил из Эрзерума, что «решение об изгнании и уничтожении армян принято младотурецким комитетом в Константинополе; им же это было организовано и осуществлено при помощи войск и различных банд. С этой целью, кроме местной (эрзерумской) администрации — начальника полиции Хулуси-бея и главнокомандующего Махмуда Кямиль-паши, на местах находились также члены (центрального) комитета Хильми-бей, Шакир-бей, Сейфулла-бей». Штанге сообщал также, что командующий Турецкой армией в Эрзеруме Кямиль-паша сказал германскому консулу: «После войны Армянского вопроса больше не будет»***.
_____________
* ВН/Каб МКг, 13841, ad. 27, March 2, 1916.
** Deutschland und Armenien... S. 113.
*** Deutschland und Armenien... S. 142.
_____________
Откровенные до цинизма признания турецкие правители допускали и в переговорах с официальными представителями США, которые, вступив в войну с Германией, тем не менее воздержались от объявления войны Турции. Будучи уверенными, что нейтралитет этой заокеанской державы по отношению к Турции основан на ее политических и материальных интересах на Ближнем Востоке, турки рассчитывали на ее благосклонность к себе.
Посол США в Турции Г. Моргентау, непосредственно общавшийся с членами турецкого правительства, организовавшими и руководившими арменоцидом, свидетельствует о том, что они, будучи уверены в своем успехе, не считали тогда нужным скрывать или отрицать свое намерение уничтожить окончательно весь народ. В разделе своих мемуаров, озаглавленном «Талаат обосновывает “уничтожение армян”», посол отмечает, что, выполнив основную задачу по уничтожению армян и убедившись, что ничто уже не сможет помешать им реализовать вынесенный ими смертный приговор целой расе, турки в своих разговорах с послом «не делали особых усилий, чтобы скрыть этот факт». Посол США пишет, что сам главный организатор геноцида Талаат-паша откровенно признавал, что целью турок было полное уничтожение армян. Талаат прямо заявлял послу США, что политика депортации и уничтожения армян «является официальной политикой» и что она была принята «не в спешке, а, напротив, в результате длительных и серьезных обсуждений». «Не стоит так спорить, мы уже ликвидировали три четверти армян. Их уже нет ни в Битлисе, ни в Ване, ни в Эрзеруме, — сказал он послу. — Армяне почти все теперь уже умерли»*.
_____________
* Morgenthau H. Memoires de I’Ambassadeur Morgenthau (Vingt-Six
Mois en Turquie). Par Henry Morgenthau, Ambassadeur des Etats-Unis
a Constantinopole avant et pendant la guerre mondiale. Paris, Payot,
1919, FIammarion 1984. P. 287-288, 291.
_____________
Наличие намерения подтверждается и тем, что турецкие руководители представляли уничтожение армян как свершившийся факт уже тогда, когда смертоносные «депортации» продолжались и когда многих армян еще можно было спасти. Так, исходя из того, что «депортированные» армяне все должны были умереть, Талаат просил посла содействовать передаче турецкому правительству страховых сумм армян из компаний США.
При всей бесспорности и неоспоримости множества свидетельств, оценок и выводов, содержащихся в иностранных документах различного происхождения, особую ценность для подтверждения намерения представляют турецкие документы. Несмотря на многолетнюю тщательную «чистку», сохранились документально подтверждаемые бесспорные свидетельства прямого и открытого выражения членами турецкого правительства своего намерения уничтожить полностью и окончательно весь армянский народ. Прежде всего нужно указать на сохранившиеся документы — решения правившей младотурецкой партии, протоколы и другие секретные материалы заседаний ее центральных органов, частично ставшие достоянием гласности.
Среди них следует указать на опубликованный в 1929 г. курдом Мевлян-заде Рифатом текст протокола, состоявшегося в конце января 1915 г. секретного собрания руководителей правившей тогда младотурецкой партии. В ряде заявлений, сделанных на этом собрании при принятии решения об уничтожении армян, содержатся недвусмысленные прямые подтверждения наличия умысла. Один из влиятельных лидеров младотурок — д-р Назым — так формулировал цель полного уничтожения армянского населения: «Армянский народ надо уничтожить в корне, чтобы ни одного армянина не осталось на нашей земле и забылось само это имя. Сейчас идет война, такого удобного случая больше не будет. Вмешательство великих держав и шумные протесты мировой прессы останутся незамеченными, а если они узнают, то будут поставлены перед совершившимся фактом, и тем самым вопрос будет исчерпан. На этот раз наши действия должны принять характер тотального истребления армян:
необходимо уничтожить всех до единого»*. Участвовавшие в этом заседании Энвер, Талаат, Бахаэддин Шакир, Гасан Фехми, Джавад и другие «единогласно голосовали за полное уничтожение всех армян, не исключая ни одного человека»**.
_____________
* Mevlan Zade Rifat. Tiirkiye inkilabinin 19 yiizii. Halep 1929.
S. 89-93 (арабский шрифт).
** Ibid.
_____________
Специального рассмотрения требует вопрос о доказательствах намерения после поражения Турции и ее союзников в Первой мировой войне в связи с неизбежной постановкой вопроса не только об уголовной ответственности физических лиц, участвовавших в арменоциде, но и о политической ответственности самого турецкого государства.
Такие признания содержатся в официальных заявлениях законных властей — султанских правительств Османской империи после ухода младотурок. Стремясь выгородить турецкое государство, они сводили вопрос к ответственности младотурецкого правительства. Укажем на прямые подтверждения преднамеренной резни армян в заявлениях официальных представителей турецкого государства: Саида Халима, занимавшего посты министра иностранных дел (1913-1915 гг.) и великого визиря (1913-1917 гг.); Али Риза-паши, великого визиря в 1919-1920 гг.; Дамад Ферид-паши, занимавшего пост великого визиря в 1919-1920 гг. пять раз; министра внутренних дел Ахмед Решида (1912-1913 гг., 1920 г.); министра внутренних дел Мустафа Арифа (1918-1919 гг.); министра внутренних дел Джемала (1919 г.); министра образования и министра внутренних дел Али Кемаля (1919 г.); председателя Палаты депутатов и министра иностранных дел в годы войны Халила Ментеше; губернатора Сирии, Ливана и Палестины и главнокомандующего IV-й Армией Джемал-паши; командующего армейской группой Восточного фронта Халил Кута; командующего III-й Армией Вехиб-паши, и ряда Других*.
Для наглядности из этого списка приведем пару высказываний. Министр внутренних дел Джемал: «Во время депортации армян 800000 человек были действительно убиты»**. «Правительство обязано очиститься от кровавого прошлого» (kanli maziyi temizliyeceklir)***. Министр просвещения, министр внутренних дел Али Кемаль: «Четыре или пять лет назад было совершено уникальное в истории преступление, которое потрясло мир»****. Он же: «Давайте не будем возлагать вину на армян; мы не должны обольщаться и думать, что мир населен идиотами. Мы разграбили имущество людей, которых депортировали и вырезали; мы санкционировали это воровство в нашей Палате депутатов и в Сенате»*****.
_____________
* Подборку их заявлений и указание источников см.: The Ottoman Empire:
Troubled Legacy. Compiled by Vahagn N. Dadrian for the Association
of Genocide Scholars. Williamsbourg, Virginia, 1997.
** Газета «Le Moniteur Orientale» 13 марта 1919 г.
*** Tayyib M. Gцkbilgin «Milli Mьcadele Boєlarken». Vol. I. Ankara.
P. 55.
**** Газета «Sabah», 28 января 1919 г.
***** Газета «Alember», 18 июля 1919 г.
_____________
Имея в виду значение, которое придается судебным органам в констатации наличия намерения, большую ценность приобретают документы, которые фигурировали в турецких судах на процессах 1919-1920 гг. Оригиналы телеграмм и других документов, представленных суду в качестве доказательств, прошли судебную экспертизу. Их подлинность была надлежащим образом установлена. Так, турецкому военному трибуналу в связи с делом одной из центральных фигур этого преступления Бахаэддина Шакира была представлена шифрованная телеграмма, посланная из Эрзерума губернатору Адалии Сабур Сами-бею, следующего содержания: «Армяне Эрзерума, Вана, Битлиса, Арбекира, Сиваса, Трапезунда и других районов депортируются в Мосул и Дейр-эз-Зор с тем пониманием, что ни единая душа не останется в живых (bir tek Ermeni kalmamak uzereh). Что вы делаете в этом отношении в Адалии?»*
_____________
* Kazarian Haigaz К. The genocide of Kharpert’s Armenians: A Turkish
Judicial Documents and Cipher Telegrams Pertaining to Kharpert //
The Armenian Review. 1966. Vol. XIX, № 1-73. P. 19.
_____________
Помимо документов, содержавших прямые признания, следствие располагало многочисленными свидетельскими показаниями и другими доказательствами преднамеренности инкриминировавшихся действий. Как видно из обвинительных заключений и вынесенных вердиктов, у турецких судов не оставалось никаких сомнений в наличии намерения как в действиях турецкого правительства, так и в действиях отдельных лиц—исполнителей, участвовавших в совершении этого преступления. Констатировав, что «резня и уничтожение армян были результатом решений Центрального комитета партии Иттихад», обвинение уточняло, что процесс принятия решения состоял в «продолжительных и глубоких обсуждениях», в результате которых «был принят» соответствующий план действий. В обвинительных заключениях отмечалось также, что с целью маскировки этого плана применялась соответствующая тактика: руководство исполнением решений осуществлялось посредством устных и письменных секретных приказов и инструкций, которые подлежали уничтожению. Ссылки на необходимость массового перемещения населения по военным соображениям и на «оправданность» наказания нелояльной общины были отклонены судами: они исходили из того факта, что «депортации не были ни мерой, продиктованной военной необходимостью, ни дисциплинарным актом наказания». Был подтвержден вывод генерального прокурора Оттоманской империи о том, что депортации были «предлогом для резни» и что «этот установленный факт также очевиден, как очевидно то, что дважды два равно четырем». Все вердикты совпадали в констатации того, что депортации были прикрытием для реализации плана уничтожения. Подлинные цели депортаций были доказаны документами, написанными и подписанными обвиняемыми лично.
Было установлено, в частности, что для физического уничтожения «депортируемых» армян правительством была создана так называемая «Специальная организация», состоявшая из банд, в которые были включены выпущенные специально для этого из тюрем уголовные преступники. В обвинительном заключении показано, что вначале правительство пыталось обмануть — уверить наивных людей, будто оно намерено использовать их в военных действиях. «Между тем все доказательства и все документы показывают, что эти банды создавались с целью истребления и уничтожения караванов выселенных армян»*.
На основе проведенного расследования, включая изучение оригиналов правительственных телеграмм, представленных суду в качестве доказательств, в обвинительном заключении константинопольского Военного трибунала устанавливалось, что «преступления, совершенные с момента высылки армян в разные места и в разные периоды, не являются изолированными или локальными действиями. Они были заранее обдуманы и осуществлены по распоряжению центрального органа... согласно либо секретным приказам, либо устным инструкциям»**.
_____________
* Takvimi Vekвyi. 1919. № 3540 (арабский шрифт). См. также: Историко-филологический
журнал. 1985. № 3. С. 117; Дадрян В. Обзор материалов турецкого
военного трибунала по обвинению в геноциде армян: характер и значимость
четырех основных серий судебного разбирательства // Геноцид — преступление
против человечества: Материалы 1-го Московского международного симпозиума.
М., 1997. С. 1745; Dadrian V.N. The History of the Armenian Genocide.
Berghahn Books. Providence — Oxford, 1995. P. 317-343.
** Геноцид армян в Османской империи: Сборник документов и материалов.
2-е изд., доп. Ереван. 1982. № 255. С. 559.
_____________
Было установлено, что повсеместное физическое уничтожение армянского народа осуществлялось по заранее выработанному всеобъемлющему плану, а его реализацией занимались правительство и правящая младотурецкая партия.
Наличие умысла в действиях этих лиц и правительства в целом подтверждалось как прямыми признаниями, засвидетельствованными в телеграммах и других документах, подлинность которых была должным образом установлена, так и показаниями турецких свидетелей. В качестве примера такого рода свидетельских показаний приведем заявление на судебном процессе по делу о событиях в Харберде командующего турецкой армией на Восточном фронте генерала Вехиб-паши: «Резня и истребление армян, так же как и грабеж и захват их имущества, были заранее обдуманным намерением комитета “Единение и прогресс”»*.
Выводы следствия и обвинения прокуратуры нашли полное подтверждение в ходе судебных процессов. Оценки трибуналов по разным делам полностью совпали. В вынесенных вердиктах «преступления резни, грабежа и мародерства» осуждаются как нарушения Османского уголовного кодекса и «великих предписаний» не только ислама, но и «человечества и цивилизации». Признав вину привлеченных к ответственности in absentia четырех лидеров младо-турецкой партии — членов правительства — в подготовке и исполнении этих преступлений доказанной, турецкие трибуналы приговорили их к смертной казни.
Как свидетельствует турецкая писательница и общественный деятель Халидэ Эдип, сам Талаат, пытаясь оправдать осуществленное под его руководством уничтожение армянского населения, говорил: «Я убежден, что если какая-нибудь нация делает все для своих интересов, и это удается, то мир признает это. Я готов умереть за то, что я совершил, и я знаю, что умру за это»**. В этих словах Талаата содержится недвусмысленная оценка того, кто и для чего совершил геноцид армян: нация сделала «все для своих интересов».
_____________
* Там же. № 256. С. 573.
** Memoirs of Halide Edip. New York — London. P. 387.
_____________
Особо выделим признания основателя нынешней Турецкой Республики Мустафы Ататюрка, опубликованные в его собрании речей, а также в книге Кязим Карабекира (Istiklвl Harbimiz), в воспоминаниях Рауфа Орбайа в «Yakin Tarihimiz», в интервью Мориса Пракса, опубликованном в «Carrent History» в мае 1920 г., в интервью швейцарскому журналисту Эмилю Хильдербранду 22 июня 1926 г. В последнем интервью, в частности, «отец турок» сказал, что партия младотурок «должна была ответить за жизнь миллионов наших христианских подданных, которые были безжалостно изгнаны из своих родных мест и уничтожены»*.
_____________
* Los Angeles Examiner. 1926. August 4. См. также: Историко-филологический
журнал.1984.№ 3. С. 237-238.
_____________
Фактов, свидетельствующих о намерении турок и турецкого правительства уничтожить армянскую национальную группу как таковую, более чем достаточно и поэтому возникает вопрос: кто же лжет на самом деле?
О мотивах геноцида армян.
В отличие от намерения, которое заключается в сознательном стремлении к достижению цели, мотив отвечает на вопрос—чем, какими соображениями руководствовался тот, кто совершил действие, предусмотренное составом преступления.
Конвенция о предупреждении преступления геноцида и наказании за него в определении геноцида полностью исключает мотив из состава этого преступления. Это означает, что перечисленные в ней действия являются преступлением геноцида независимо от соображений, которыми руководствовались те, кто их совершает. Ни государственные или военные интересы, ни интересы сохранения территориальной целостности, ни любые другие соображения не могут служить основанием для совершения действий, составляющих геноцид.
Тем не менее Гюндюз Актан ставит вопрос о мотивах, но делает это более чем оригинально. Отрицая геноцид армян, он, прежде всего, сводит определение мотива действий турок и Турции в отношении армян к «инцидентам» и «перемещению», ограничиваясь вопросом — почему турецкое правительство приняло решение о «перемещении»: «Если этот мотив (“которым руководствовались при перемещении”) возник не из-за того, что армяне были армянами, т. е., к примеру, из-за военных, политических или некоторых других причин, тогда это не может подходить под определение геноцида».
Армяне, говорит Гюндюз Актан, «были уничтожены (дословно “разрушены”) не из-за расовой ненависти, направленной против их группы». По его утверждению, «цель решения о перемещении армян состояла в предотвращении сотрудничества армян с русской армией и в спасении жизней турок в районах, обозначенных на гнчакистской карте как предназначенных для этнической чистки». Стремясь обосновать необходимость «перемещения» армян, Актан принимается за рассмотрение мотивов, которыми, как он считает, руководствовался народ, ставший жертвой этих преступлений.
Некорректность, мягко выражаясь, такой постановки вопроса о мотивах очевидна. Речь идет о заведомо ложном представлении событий. Во-первых, геноцид армян не сводился к одним депортациям и начался он не в 1915 году, когда была предпринята депортация. Частичное уничтожение армян, как национальной группы, осуществлялось с 1876 до 1915 года. Геноцид осуществлялся, в частности, в форме массовой резни и после 1915-1916 гг., вплоть до 1923 года, и притом не только на территории бывшей Оттоманской империи. Во-вторых, имеются бесспорные факты и оценки того, что депортации были, говоря языком Конвенции, формой предумышленного создания для армян, как национальной группы, «таких жизненных условий, которые рассчитаны на полное или частичное физическое уничтожение ее». Если речь действительно шла о временном «перемещении» армян в «райских условиях», то почему в последующем «перемещенным» армянам запретили возвращение в свои дома? Почему права армян не были восстановлены, их «тщательно сохраненное» имущество не было возвращено, компенсация за ущерб не выплачена? Почему армянам было запрещено защищать свои права даже в турецких судах? Таких вопросов множество, а ответ один: потому, что хотели разрушить армянскую национальную группу как таковую.
В реальной действительности геноцид армян имел явную политическую мотивацию. В отличие от геноцида евреев, совершавшегося не на их исторической родине, а в Германии и оккупированных немцами странах Европы, геноцид армян был совершен на их исторической родине. Физическое уничтожение армянского народа на 9/10 его родины является классическим примером геноцида, учиненного для присвоения территории порабощенного народа.
Если целью геноцида армян в первой фазе — в 1876-1914 гг. — было удержание территории порабощенного народа, то его целью в 1915-1923 гг. была территориальная экспансия — разрушение этнического и политического армянского клина, препятствовавшего осуществлению политической программы пантюркизма — отторжения от России тюркоязычных районов Закавказья, Северного Кавказа, Поволжья, Средней Азии и их объединения с Турцией. Эти агрессивные экспансионистские цели организаторов геноцида армян однозначно подтверждаются двумя вторжениями вооруженных сил Турции за пределы ее государственных границ, сопровождавшимися массовыми истреблениями армян.
Одна из задач, поставленных перед турецкой армией в 1918 году, состояла в этнической чистке оккупированных армянских территорий — Карсской области, Сурмалинского уезда, Нахичевана, Карабаха. Турки, как отмечал министр иностранных дел союзной Германии Кюльман, «систематически осуществляли свой план уничтожения армян на Кавказе».
Ничего нового в отношении к армянам не принесла и кемалистская Турция. Враждебное отношение к армянам, стремление довершить геноцид и удержать плоды преступления были ферментом, питавшим движение турецких националистов.
Об этом периоде геноцида армян, как, впрочем, и о других периодах, имеется бесчисленное множество документальных свидетельств самого различного происхождения. Приведем свидетельства самих кемалистских руководителей — министра иностранных дел, формулировавшего политику в отношении Армении, и командующего вооруженными силами на Востоке, который эту политику претворял в жизнь.
Считая существование Армении «позором» для турок, генерал Карабекир с мая 1919 г. по август 1920 г. много раз обещал «разрушить» ее, «покончить», «стереть», «задавить под турецким каблуком», «ликвидировать». «Мы должны растоптать Армению, чтобы дать жизнь Азербайджану», — писал Карабекир в донесении кемалистскому правительству 13 апреля 1920 г.
Кемалистское правительство определяло свою цель как «политическое и физическое уничтожение Армении». В опубликованной в Турции шифрованной телеграмме министра иностранных дел Ахмета Мухтара от 8 ноября 1920 г. командующему армией Восточного фронта Карабекиру предписывалось, «обманывая армян и других европейцев» видимостью миролюбия, завершить подготовку к тому, чтобы «уничтожить Армению политически и физически».
С этой целью предлагалось «под предлогом» защиты прав Азербайджана оккупировать всю территорию Армении, временно установить ее границы таким образом, чтобы создать возможность «постоянного вмешательства» турок «под предлогом защиты прав мусульманских меньшинств», разоружить армян и в то же время «вооружать турок» для достижения цели — «соединения Востока и Запада в этом районе и превращения Азербайджана в независимое турецкое государство путем создания национальной силовой структуры».
Вооруженные силы кемалистов совершили последние акты резни: на севере — на территории Армянской Республики — в Карсе, в Гюмри, Нахичеване и Карабахе, на юге — в средиземноморской Киликии, куда сейчас ведут нефтепровод Баку—Джейхан, и, наконец, в Смирне — за пределами исторической Армении, где армян вырезали вместе с греками, а сам город сожгли. Кемалисты, элиту которых составляли младотурки, сорвали осуществление международного правосудия — первого «Нюрнберга», не признали решений турецких же трибуналов, приговоривших к смертной казни членов младотурецкого правительства, не согласились с отменой антиармянских законов. Кемалисты же выполнили самую сложную и трудную работу: умело воспользовавшись появлением глобального антагонистического противостояния социал-империализма и классического западного империализма, они увели турецкое государство от политической ответственности за геноцид армян.
Нормы международного права, подтвержденные в Конвенции о предупреждении преступления геноцида и наказании за него, не оставляют Турции никакой возможности обосновать или оправдать преступления арменоцида, последствия которого до сих пор не устранены и который полностью подпадает под действие санкций, установленных международным правом.
Политические мотивы, которыми руководствовалась Турция в своих отношениях с армянами, не только не оправдывают или смягчают ее вину перед армянским народом, но, напротив, являются отягощающим вину обстоятельством.
Также по теме:
Барсегов Ю. - Геноцид армян - преступление против человечества (о правомерности термина и юридической квалификации)