Нерсисян М. Г., Саакян Р.Г.
I. Резня армян при султане Абдул –Гамиде, 1876-1908
29. Младший секретарь русского генерального консульства
в Эрзруме генеральному консулу Максимову. 20 марта 1895 г.
30. Русский генеральный консул в Трапезунде послу
в Константинополе Нелидову. 14 декабря 1894 г.
31. Русский консул в Алеппо послу в Константинополе
Нелидову. 15 декабря 1894 г.
32. Армянский патриарх в Константинополе министру
юстиции и культов Турции Риза-паше. 8 февраля 1895 г.
33. Армянский архиепископ я Эрзруме российскому генеральному
консулу Максимову. 8(20) марта 1895 г.
[ стр. 56 ]
29. Младший секретарь русского генерального консульства в Эрзруме генеральному консулу Максимову
20 марта 1895 г.
Из донесения № 4
В дополнение к предыдущим донесениям о ходе следствия по поводу событий прошлого года в Сасуне должен обратить внимание Вашего превосходительства на следующее:
I. Следствие производится под административным давлением местных властей. Полиция зорко следит, чтобы жители разоренных селений Кавара и Талори не появлялись в Муше, где они могут представить свои жалобы турецкой следственной комиссии (прим. 6). Отлучка из селений для них почти воспрещена, и они находятся под особым надзором; успевшие же тем или другим способом пробраться в Муш, арестовываются и затем высылаются из города...
Выбор лиц, являющихся в комиссию в качестве сторонних свидетелей событий, отчасти, если не вполне, производится местными властями... Часто председатель заявляет, что им вызваны мухтары известных селений, на деле же являются другие лица, доставленные заптиями.
Свидетели, вызываемые таким способом комиссией, разделяются по характеру их показаний на две категории: 1) одни повторяют один и тот же заученный рассказ, хотя принадлежат к жителям различных селений и выбраны и из среды курдов, и из среды армян; 2) другие, принадлежащие к армянам Кавара и Талори, в большинстве случаев не отвечают на задаваемые им вопросы, отговариваясь полным незнанием того, что произошло после их бегства из селений.
Кроме того, некоторые свидетели давали заведомо для них ложные показания, не могущие быть объясненными какими-либо личными соображениями или мотивами.
Во время пребывания в Муше свидетели-армяне находятся на попечении местной полиции, что не может не оказывать влияния на их показания: в заседании 4/16 марта некто Шахбаз, из селения Семал, муж которой, по ее словам, был убит в Гелиегузане, давала вполне определенные и обстоятельные ответы; на следующий же день, после ночи, проведенной в Муше, она отказа-
[ стр. 57 ]
лась прибавить что-либо к своему прежнему показанию. Возвращаясь в селение, она говорила своему сыну: «Какая нам польза высказывать правду; за это и нас могут убить, как убили отца». Кево из Талори (заседание 28-го февраля), оставленный на ночь на попечении полицейского комиссара, на другой день отказался от своего намерения дать показание относительно событий в Талори в 1894 году.
Два свидетеля — Мыгро из Талори (заседание 28-го февраля) и Эго из Семала (заседание 17-го февраля) были, после их показаний в комиссии, арестованы в . Муше.
Трудно предположить, что все вышеизложенное производится местными властями без ведома следственной комиссии.
II. Комиссия не беспристрастна в своих действиях, что доказывается как только что сказанным, так и самой манерой допроса свидетелей. Благоприятные для турок показания не прерываются председателем и тщательно записываются кятибом; свидетели же, говорящие против властей и войск, отвечают только на вопросы, и самый допрос их ведется крайне запутанно, с целью поймать на противоречиях и подробностях.
Пристрастность комиссии видна и из того, что она не сделала никаких попыток выяснить такие важные факты, как убийство солдатами женщин и детей, а также сдавшихся войскам у Гелиегузана...
III. Здешние армяне сначала были возбуждены приездом комиссии и иностранных делегатов; теперешнее же их настроение может быть названо угнетенным. Они ясно увидели, что присутствие делегатов не изменило обычных способов действий турецкой администрации...
Пржевальский
АВПР, Посольство в Константинополе, д.3176, л. 103.
30. Русский генеральный консул в Трапезунде послу в Константинополе Нелидову
14 декабря 1894 г.
Донесение
Подведомственный мне нештатный вице-консул в Керасунде препроводил мне присланное на его имя армянской общиной Шабин-Кара Гисара прошение от 26
[ стр. 58 ]
минувшего ноября о притеснениях и насилиях, чинимых местными турецкими властями над армянским населением и над армянами, арестованными по подозрению в политической агитации.
Почтительнейше представляя у сего на благосклонное воззрение Вашего высокопревосходительства копию с означенного прошения, считаю долгом присовокупить, что согласно разъяснению г-на Колларо основательность изложенных в оном сведений подтверждается рассказами прибывающих в Керасунд из Шабин-Кара Гисара греков и армян.
Н. Шелкунов
Приложение
Копия прошения, адресованного российскому
императорскому вице-консулу в Керасунде
(от армянской общины Шапин-Карахисара).
Перевод с армянского
26 ноября 1894 г.
Желая описать жестокие страдания, выпавшие на долю армянской общины нашего города, мы обращаемся к Вам предпочтительно перед всеми, как к представителю нации великой в силу своей цивилизации и гуманности.
Вам, конечно, хорошо известно критическое положение армян, проживающих в Шапин-Карахисаре; это положение, г-н вице-консул, стало совершенно невыносимым после убийства шести армянских узников, имевшего место около пяти месяцев тому назад.
Правительство, считая, видимо, что ужас, порожденный среди армянского населения города этими зверскими убийствами, все еще недостаточно велик, начало принимать чрезвычайно суровые меры, которые приведут к верной и постепенной гибели христианского населения.
Нам хотелось бы обрисовать Вам это положение, которое можно по справедливости назвать плачевным.
Местные власти и, в первую очередь, мутесарриф Мустафа-бей, желая нахватать чинов и наград, выдумали, что в нашем городе якобы имеются армянские революционеры.
[ стр. 59 ]
Мутесарриф и его приспешники Сабит-эфенди, глава муниципалитета, Джевад-бей, зять мутесаррифа из Су-Шехри, занимаются преследованием армян-христиан, применяя для достижения своей цели самые грубые методы.
С тех пор как были прерваны все средства сообщения, власти отказывают в выдаче паспортов, вне зависимости от того, к какому классу населения принадлежит данное лицо; таким образом, пресечена всякая возможность сообщать во вне о положении вещей.
Была предпринята попытка поголовных арестов жителей города и окрестностей; внезапные обыски, аресты— все это стало теперь у нас повседневным явлением.
Узников сначала отправили в центр Су-Шехри и Андреас, где под надзором Джевад-бея они были подвергнуты самым жестоким пыткам, к которым прибегла разве что инквизиция и которые нам не хотелось бы описывать.
Эти тягчайшие преследования обрушились преимущественно на три категории населения нашего города: интеллигенцию, молодежь, торговцев или капиталистов. Им отказывали в пище, стегали хлыстом, терзали тело щипцами, подвергали пыткам, распяв на кресте, или обливали горячей водой, душили, насиловали молодежь и т. д. Всем этим ужасным пыткам подвергаются узники. Правительства христианских стран, обладающие необходимыми физическими и моральными средствами, имеют возможность прислать своих официальных или тайных наблюдателей для констатации фактов.
Центральная правительственная тюрьма полна узниками такого рода; к ним присоединяют все новых узников. В настоящее время насчитывается около 80 заключенных. Поводом к арестам послужило наше обращение к иностранный консулам, в котором мы обрисовали создавшееся у нас критическое положение. Последние соблаговолили принять к сведению нашу петицию, о чем мы всегда с благодарностью и признательностью вспоминаем. Впрочем, узник может быть выпущен на свободу, если он заплатит властям 200—300 лир — лишнее доказательство в пользу невиновности заключенных. Никто больше не помышляет о торговле, сельском хозяйстве, просвещении или ином занятии, отвечающем подлинным интересам государства. Школы уже закрыты.
[ стр. 60 ]
Честь граждан, их имущество, сама жизнь находятся под угрозой.
Понятно, что с изъятием лучших людей города, которые брошены в тюрьму с помощью бесчестных и несправедливых методов, остальное население никогда не сумеет защитить себя и уже содрогается при мысли о непосредственном вторжении, которое вполне возможно в столь критических условиях.
Турки, поощряемые действиями правительства, вновь преисполнились старого духа насильственного внедрения ислама и действительно готовятся вторгнуться в пределы общины, лишенной всякой возможности защищаться. Правительство не желает силой или мирными средствами защитить население, не допустить варварского вторжения, последствия которого легко себе представить.
Господин вице-консул, трудно и даже невозможно описать в подробностях страшное положение армян: давно наше тело и наш дух не ведают спокойствия, давно мы не ощущаем того внутреннего удовлетворения, которое испытывают честные семьи в кругу своих детей и друзей; нет ни одной семьи, у которой отец, сын или брат не находились бы в тюрьме и не взывали бы о помощи; мы же бессильны облегчить их участь...
Покуда есть добрые и благородные люди, представляющие правительства христианских стран, мы не отчаиваемся. Мы, следовательно, еще раз горячо просим Вас во имя человечности и справедливости пожалеть нас, избавив от этих невыносимых тягот. Нам говорят: «Вы должны умереть под пыткой», но ничего не сообщают о нас иностранным государствам, и заставляют страдать еще больше, если мы взываем к Вам о помощи.
В надежде, что настоящая мольба будет услышана в высших сферах, остаемся вечно признательными Вам.
Армянское население Шапин-Карахисара
АВПР, Политархив, д. 1416.
31. Русский консул в Алеппо послу в Константинополе Нелидову
15 декабря 1894 г.
Донесение № 67
В настоящее время находится в Алеппо александретский каймакам, вызванный сюда вследствие неоднократ-
[ стр. 61 ]
ных жалоб на него со стороны армян, жителей Александретты.
Получив приказание из Константинополя строго следить за поведением армянского населения, каймакам увидел в том удобный случай для прикрытого хищничества. С ревностью, достойной лучшего дела, он поспешил арестовать жителей армян и выслать их из Алеппского вилайета в другой вилайет или даже из одного округа в другой того же вилайета. Арестованные, как политически неблагонадежные армяне, откупались, смотря по возможности и материальному состоянию. Оставались арестованными только те, которые не могли удовлетворить эти требования каймакама.
Трудно, почти невозможно, ожидать, чтобы обвиняемый не оказался виновным по следствию, которое производится административным советом под председательством генерал-губернатора, ожесточенного врага всего, что носит армянское имя или название.
В последнее время было арестовано здесь до 30 армян по подозрению в принадлежности к какому-то политическому заговору. Некоторые из них, как более опасные, отправлены под конвоем в Константинополь, другие высланы в вилайеты Аданский, Диарбекирский и Харпутский.
Во время агонии сисского армянского патриарха, умершего в Алеппо, была приставлена к его дому полиция, чтобы немедленно после его смерти захватить все его бумаги.
В Бейлане был пожар. Несмотря на то, что сгорело несравненно больше армянских домов, нежели мусульманских, армяне были обвинены в поджоге.
В здешнем так называемом лицее один воспитанник-армянин, поссорившись со своим товарищем-мусульманином, назвал его собакой. Несмотря даже на протест кади, не нашедшего в этой ссоре ничего ни антирелигиозного, ни армяно-политического, генерал-губернатор выслал ученика-армянина в Аданский вилайет.
Я просил генерал-губернатора сделать распоряжение о выдаче буюрулди русскому подданному Агавову, отправляющемуся из Алеппо в Антиохию. Узнав, что Агавов армянин, Хасан-паша отказал мне в моей просьбе Я вынужден был вести особенную переписку по этому делу, и только после повторных настояний я мог по-
[ стр. 62 ]
лучить требуемое мною буюрулди для русского подданного.
Вчера получено было мною прошение о защите и покровительстве от 14 городских жителей-армян, арестованных полицией с тем, чтобы на другой день отправить их в Харпутский вилайет. Сегодня утром 14 арестованных армян отправлены под конвоем по харпутской дороге, сопровождаемые плачем и воплями их родственников, взрослых и детей.
Высланные из Алеппского вилайета армяне—большей частью содержатели или сторожа ханов; есть между ними мелкие лавочники, сапожники и портные.
Якиманский
АВПР, Посольство в Константинополе, д. 3197, л. 81.
32. Армянский патриарх в Константинополе министру юстиции и культов Турции Риза-паше
Перевод с французского
8 февраля 1895 г.
Из письма
В своем предшествующем такрире, который я имел честь направить Вам 9-го января, я уже сообщал о своем намерении изложить противозаконные деяния, совершаемые в провинциях, населенных армянами, и вызывающие их жалобы...
Чувствуя всю тяжесть лежащей на мне ответственности, беру на себя смелость рассказать Вам в этом такрире всю правду. Убежден, что именно таким образом выполню свой долг как по отношению к правительству, так и по отношению к своему народу, в соответствии с торжественным обязательством, данным мною при моем возведении в патриарший сан...
Армянский народ, подвизающийся в сельском хозяйстве, промышленности и торговле, неизменно являлся важным фактором прогресса страны. Он всегда платил налоги, которыми облагался, сохранял хорошие отношения со всеми другими подданными империи и, в частности, со своими турецкими соотечественниками, требуя, в конечном счете, только лишь возможности пользоваться благами цивилизации.
В своей частной жизни армяне сохранили верность христианской религии и заботились о поддержании до-
[ стр. 63 ]
бровольными пожертвованиями своих церквей, монастырей и школ, равно как об обучении своих детей, и поставляли обществу людей всех профессий, а государству—способных чиновников.
И что же, Ваше превосходительство! Эта нация оказалась сейчас в таком состоянии, когда ни отдельные лица, ни народ в целом не могут жить мирной и спокойной жизнью.
Нынешняя система управления, организация юстиции и провинциальной полиции с ее чрезмерной централизацией и ее ограниченными функциями недостаточна для охраны прав населения. То же можно сказать и о методах, применяемых фанатически настроенными или неспособными исполнителями.
Подобное положение, при существующем недоверии к армянам, привело к целому ряду правительственных репрессий, так что жизнь, честь и благосостояние в провинциях, населенных армянами, продолжают оставаться совершенно необеспеченными...
Главным занятием армян является сельское хозяйство. Между тем земли, занимаемые ими с незапамятных времен, как аборигенами страны, земли, удобренные их потом, земли, плодами которых пополняется государственная казна, изъяты у них тем или иным способом. В одних случаях влиятельные лица, турки и курды, благодаря поблажкам, которые им предоставляют официальные круги, тайно записывают на свое имя земли, им не принадлежащие, и выселяют подлинных владельцев. В других случаях крестьяне, чтобы заручиться защитой главаря какого-нибудь племени и предохранить себя от бесчинств и грабежей, вынуждены уступать ему лучшую часть своих земель. Случается и так, что армяне, отданные на милость вожакам племен с их постоянной враждой и беззакониями, бывают вынуждены уступить целые селения.
Иногда грабежи довершают несправедливый судебный приговор, вынесенный под давлением извне. Крестьянин остается без имущества, без защиты против насилий, совершаемых именем закона. Любая попытка законной защиты рассматривается как преступление и вызывает репрессии. Так крестьянин становится рабом беев и ага, объектом их торговых сделок. Он платит этим феодалам бесчисленные налоги, отдает в их распоряжение себя самого, свою семью и стада, принужден обрабаты-
[ стр. 64 ]
вать собственным скотом поля для их выгоды и пользы, возводить для них постройки, предоставляя бесплатно и труд и материалы,—одним словом, выполнять все тяжелые повинности, которые на него возлагаются.
Так же мало уважаются владения армянских монастырей, их земли, являющиеся единственным источником, который поддерживает существование монахов и позволяет им удовлетворять духовные нужды своей паствы.
Крестьяне, кроме налогов, выплачиваемых императорской казне, обязаны еще платить вожакам курдов налог, известный под названием кяфирата (налог неверных). Даже монастыри стали должниками некоторых ага, периодически собирающих подати...
Агенты государственной казны и мультезимы довершают эти несчастья своими беззаконными действиями. Для сбора налогов администрация посылает но восемьдесять конных жандармов в селения, насчитывающие не более тридцати домов, и крестьяне вынуждены предоставлять помещение и питание людям и лошадям. Сборщики избивают палками жителей и приходских священников, допускают надругательства над христианской религией и предметами культа. Они изымают земледельческие орудия, отбирают последнюю одежду у тех, кто не может расплатиться тотчас же. Тех же, кто совсем ничего не имеет, бросают в тюрьмы.
Что касается мультезимов, то они при подсчете скота и урожая, принадлежащего крестьянину, удваивают итог и таким образом заставляют платить подати с вымышленных доходов. Они приступают к подсчету урожая настолько поздно, что крестьянин оказывается перед альтернативой: или оставить несобранный урожай гнить на корню, или убрать его, но затем подчиниться требованиям мультезимов.
При взимании десятины показ дохода, превышающего доход предыдущего года, рассматривается как форма вознаграждения чиновников; поэтому в некоторых местах они, вместо того, чтобы назначить оценщиков, представляющих необходимые гарантии личной честности и финансовых способностей, принимают на работу людей, которые способны обеспечить им этот доход. В этих условиях люди без совести, для которых самые жестокие средства хороши лишь бы обогатиться, становятся оценщиками, притесняют население. И так как они всегда
[ стр. 65 ]
в долгу у императорской казны, местные власти проявляют к ним терпимость, чтобы дать им возможность расплатиться.
Измученные крестьяне предпочитают эмигрировать, но эмиграция не безопасна...
Бывает также, что мужчины, оставляя свои семьи на родине, уезжают группами за границу, чтобы заработать на пропитание. Когда же эти эмигранты хотят возвратиться в свою страну, они встречают препятствия со стороны местных властей, которые рассматривают этих несчастных людей как преступников за то, что они покинули страну в поисках заработка.
Что касается покушений на семейную честь, то сколько раз девушки, вышедшие замуж, похищались в день их свадьбы! Доказано, что молодые женщины, и даже малолетние, подвергались тягчайшим оскорблениям. В тюрьмах преступники принуждали к сожительству молодых армянок. Известны случаи, когда родственники под угрозой смерти принуждались к кровосмесительной связи. Трудно говорить обо всем этом без возмущения!
Добавим, как это ни горько, что самый дух недоверия, которым проникнуто отношение правительства к армянам, равно как и бесчисленные беззакония, совершаемые чиновниками из административного аппарата, юстиции и армии, довели до предела бедственное положение нации. Простая жалоба, всякая попытка защиты попранных человеческих прав, сбор пожертвований в пользу школ и церквей, участие в филантропической организации, чтение давно опубликованных поэтических произведений или журналов, которые правительство даже не объявляло запрещенными, ношение оружия, хранение пороха, хотя бы в самых ничтожных количествах, — все это является в глазах правительства тяжким преступлением, которое армяне должны искупать годами тюремного заключения.
Должностные лица и, кроме них, целый сонм проходимцев, не имеющих никакого официального положения, • практикуют ложные обвинения против армян с целью получения награды или повышения по службе или просто ради утоления личной ненависти.
Самый безобидный проступок, любое маловажное правонарушение, анонимный донос и показание, полученное такими средствами, как угроза, применение силы и т. д., являются достаточными для того, чтобы возложить от-
[ стр. 66 ]
ветственность на все население. Тогда начинаются мас совые аресты, и арестованные, после долгих лет предва рительного заключения, приговариваются к самым тяжким наказаниям с помощью крючкотворства, которое должно изображать закон. Иногда даже эти формальности считаются излишними, и применяется настоящая вооруженная расправа с населением. Дело доходит до самых страшных преступлений, жертвой которых становится все население, как об этом свидетельствуют события в Эрзруме, Кесарии и Йозгате и совсем недавние события в Сасуне, происшедшие при самых трагических обстоятельствах.
Несколько архиепископов, епископов, прелатов и священников, в том числе 82-летний достопочтенный старец, были заключены в тюрьму рядом с преступниками и убийцами.
После нескольких лет предварительного заключения поименованные духовные лица были приговорены к различным наказаниям: к заключению в крепости, ссылке и даже к смертной казни.
За неимением официальных данных, патриархия не знает точного числа священнослужителей, находящихся в настоящее время в заключении. Тем не менее сведения, которые достигли патриархии, хотя и весьма неполные, показывают, что в настоящее время около сорока духовных лиц, в том числе пять епископов, одиннадцать прелатов и двадцать два священника, находятся в тюрьмах. Несколько служителей церкви умерли в тюрьмах.
Отряды конной жандармерии непрерывно объезжают селения для производства дознаний. Чтобы оправдать свое существование в глазах высших властей, эти отряды просто измышляют несуществующие политические заговоры или революционные акции.
Для того, чтобы придать таким «разоблачениям» видимость правдоподобия, требуются какие-то улики; с этой целью беспощадно избивают крестьян, чтобы заставить их дать нужные показания. Производят внезапные налеты на дома, причем обыски сопровождаются грабежами, а также оскорблениями чести обезумевших от страха женщин.
Следственные отряды отправили таким способом в тюрьмы, под самыми ничтожными предлогами, большое количество армян, среди которых были даже школьни-
[ стр. 67 ]
ки, подростки. В тюрьмах заключенных избивают, раздев их догола. Их привязывают к крестообразным столбам и прижигают раскаленным железом. Несчастным предлагают принять мусульманскую религию, обещая за это прекратить их мучения и отпустить на свободу. Самые страшные угрозы применяются к этим несчастным юношам, чтобы вырвать у них признание в вещах, о которых они ровно ничего не знают.
В других случаях от крестьян требуют выкупа, обещая освободить их. Так как арестованные часто не имеют возможности заплатить требуемую сумму, их посылают в сопровождении жандармов на рынки с тем, чтобы они добыли там нужные деньги, хотя бы для этого им пришлось обойти все лавки. Женщинам предлагают освободить их мужей ценою выкупа или бесчестия.
Количество заключенных из гражданского населения исчисляется тысячами. Но поскольку переписка патриархии с архиепископами и другими церковными властями провинции, вследствие известных причин, была почти полностью прервана, то установить точное число этих лиц было невозможно.
Мы вынуждены с прискорбием отметить, что такриры, с помощью которых патриарх осведомляет о подобных фактах императорское правительство и ходатайствует об устранении бедствий и лишений, приносящих страдания народу, даже не принимаются к рассмотрению. Эти обращения, в которых патриарх исходит из интересов правительства, страны и нации в целом, рассматриваются как незаконное посягательство и вмешательство в чисто административные дела, находящиеся вне привилегий и компетенции патриархии.
Рассматривая положение с точки зрения свободы вероисповедания, мы с сожалением отмечаем, что из-за существующих притеснений армянский народ лишен даже духовного утешения и права свободно исполнять обязанности и заповеди, предписываемые христианской религией...
Канонические книги, излагающие нашу священную веру, в которых ни одна буква не должна быть искажена, подвергаются просмотру и исправлениям цензоров. В календарях, указывающих религиозные праздники, некоторые части, в которых речь идет об именах святых и посвященных им праздниках, были вычеркнуты, а печатание календарей без этих изменений было запре-
[ стр. 68 ]
щено. Чтение старых изданий этих священных произведений рассматривается как преступление. Печатание истории Армении разрешается лишь с изменениями и пропусками. В школьных учебниках цензоры Министерства народного образования опускают имена прежних армянских царей, князей и генералов и заменяют их другими именами. Запрещено даже употребление армянских названий некоторых городов. Как все остальные христианские церкви, армянская церковь имеет также свое собственное название. Она называется Церковью Армении (А й а с т а н и Е к е х е ц и). Со скорбью мы наблюдаем, как пытаются отнять у нашей святой церкви право носить свое собственное имя.
Со времени принятия армянским народом христианской религии верховным главой национальной церкви является католикос эчмиадзинский, под высшей духовной юрисдикцией которого находится вся армянская нация. Однако императорское правительство запрещает упоминать имя его преосвященства в армянских газетах и публиковать его буллы...
Сколько церквей и монастырей было конфисковано и осквернено! Сколько их было разграблено и сожжено!
Нередко можно видеть врата алтарей и памятники, носящие изображение святого креста, замаранные нечистотами...
С одной стороны, патриархия бессильна удовлетворить настоятельные просьбы и жалобы населения изме нить существующее положение, с другой стороны, возросли трудности и препятствия, способные свести на нет привилегии патриарха и архиепископов. Эти препятствия и помехи вызывают распад религиозных и церковных организаций армян.
Мы перечислим основные факты, говорящие об этом:
I. Армяне имеют утвержденные императорским ирадэ статуты, которые определяют законы, регулирующие их духовное и церковное управление, порядок избрания духовных руководителей нации и членов различных советов и комитетов, а также функции и формы деятельности этих советов и комитетов.
Однако применение основных принципов этих статутов, упоминание о них на армянском языке в газетах и празднование даты их провозглашения были запрещены правительством под разными предлогами.
Члены различных советов и комитетов национальной
[ стр. 69 ]
администрации лишены возможности собираться на законные заседания, а некоторые из них были арестованы за то, что исполняли свои обязанности. Точно так же некоторые армяне, которые воспользовались своим правом избрания различных советов, были отправлены в тюрьму за то, что они якобы избирали членов революционных комитетов.
Эти обстоятельства доказывают, что статуты перестали существовать, а это, в свою очередь, приводит к развалу духовных организаций нации.
II. Берат об инвеституре патриаршего сана и церковные привилегии устанавливают, что в вопросах, касающихся архиепископов и епископов, обвиняемых должностными лицами правительства в поступках или преступлениях, могущих повлечь их смещение или ссылку, правительство не будет принимать никаких мер прежде, чем проверит правильность обвинений, передав дело в патриархию. Из тех же привилегий вытекает, что никакое наказание не может быть наложено на духовных лиц раньше, чем патриарх не лишит их духовного сана. Однако, как об этом было сказано выше, некоторые духовные лица находятся в настоящее время в тюрьмах и ссылке, а наказание было на них наложено при условиях, прямо противоречащих привилегиям патриархии, а также правительственным указаниям.
Напротив, осуществление права патриарха призывать непокорных духовных лиц к повиновению и наказывать, их в случае необходимости наталкивается на трудности и даже на препятствия из-за вмешательства правительства.
III. Рукописные документы патриархии, равно как произведения, которые она хочет печатать, естественно, не могут проверяться цензурой. Однако Министерство народного образования приравнивает эти документы и произведения к рукописям и произведениям, которые представляются частными лицами, и запрещает печатать их без разрешения цензуры, В число их включены даже сообщения и объявления, посылаемые патриархией в газеты.
IV. Приходские армянские школы созданы для того, чтобы дать юношеству, наряду с общим образованием, знание в совершенстве языка, религии, национальной истории, и для воспитания его в духе священных принципов религии и морали. Эти школы содержатся исклю-
[ стр. 70 ]
чительно на средства населения. Однако Министерство народного образования приравняло их к обыкновенным частным заведениям, изъяв их из-под наблюдения, кон троля и юрисдикции патриархии и епископства.
V. Хотя решения по спорным делам, связанные с завещаниями и дарениями, по самому своему характеру должны находиться в ведении церковных властей, правительство не признает компетенции патриархии и архиепископов в этих вопросах.
Во время переговоров относительно соглашения о привилегиях армянского и греческого патриаршеств правительство в устных заявлениях обещало пожаловать армянскому патриаршеству все условия «модуса вивенди», предоставленного греческому патриаршеству. Тем не менее армянскому патриаршеству вслед за этим было отказано в привилегиях, признанных за греческим, в вопросах о завещаниях и дарениях.
VI. Формальности, недавно установленные правительством для получения разрешения на строительство новых и восстановление уже существующих школ, церквей и т. д., далеки от того, чтобы помочь патриархии, и вызывают новые затруднения и серьезные задержки. С другой же стороны, возникли новые трудности, поскольку правительство решило закрыть церкви и школы, не имеющие императорских фирманов, до тех пор, пока не будут получены новые фирманы. Так, например, в трех селениях округа Акн (вилайет Мамурет-ул-Азиз) мюдир приказал закрыть церкви, так как крестьяне не могли представить полученные фирманы, потому что не знали, где они находятся. Этот мюдир додумался до того, что приказал запечатать двери церквей, чтобы жители не могли туда проникнуть.
Тщетно патриархия сообщала правительству даты пожалованных фирманов и многократно просила вновь открыть церкви. Ей было отвечено письменно, что необходимо получение новых фирманов. В результате жители указанных трех селений будут лишены в течение долгого времени всякой религиозной службы.
В соответствии с этим же решением будут закрыты церкви, школы и монастыри, построенные до турецкого завоевания и не имеющие фирманов, а также церкви, школы и монастыри, построенные после завоевания, фирманы которых были утеряны.
VII. Христианская религия признает единственно за-
[ стр. 71 ]
конным браком—церковный брак, а право наследования исключительно принадлежит детям, родившимся от такого брака. Следовательно, право наследования может быть определено и подтверждено только церковными властями, в ведении которых находился умерший. Однако шерифские суды оглашают решения о наследстве, удовлетворяясь показаниями первого встречного, тогда как необходимо, чтобы основанием для них служили сведения, представленные патриархией.
В результате такого рода дела решаются в соответствии с предписаниями мусульманской церкви.
VIII. Кроме налогов, установленных правительством, армянский народ платит еще специальный налог, установленный для покрытия расходов по народному образованию. Однако эти налоги никогда не используются для удовлетворения нужд армянских школ, которые содержатся исключительно на добровольные пожертвования народа. Решения же, принятые Блистательной Портой, крайне затруднили сбор пожертвований и подписку в пользу школ и церквей. Оттоманское правительство недавно запретило вообще какую бы то ни было подписку и сбор пожертвований этого рода. Поэтому сбережения школьных богоугодных организаций иссякли.
В соответствии с древним обычаем, освященным, между прочим, фирманами и бератами, настоятели монастырей посылали членов своих конгрегации в места, подчиненные соответствующим епископствам, для сбора подарков и пожертвований, которыми поддерживалось существование монастырей. Но с некоторого времени провинциальные власти запрещают сохранение этого обычая, прикрываясь распоряжением Блистательной Порты. Таким образом, стало невозможным удовлетворять нужды монастырей...
Вот, Ваше превосходительство, краткое описание общего положения армянского народа. Огромная информация по этому вопросу содержится в многочисленных такрирах, которые в течение многих лет патриархия непрерывно направляла императорскому правительству.
Оттоманское правительство имело возможность, на основании многочисленных расследований, установить и проверить положение в провинциях, населенных армянами, и их нужды; ему известны также все факты.
Патриархия многократно обращалась к императорскому правительству, и она всегда получала от него обе-
[ стр. 72 ]
щания провести реформы и улучшить положение, однако эти обещания и полученные уверения остаются втуне.
Армянская нация, Ваше превосходительство, в качестве христианской общины желает полной свободы отправления религии, беспрепятственного функционирования гражданской и религиозной организации, полного сохранения своих церковных привилегий; она желает существовать в мире как армянская нация, сохраняя характерные свойства и отличительные черты, присущие ее национальной индивидуальности.
Она стремится к установлению определенного порядка, могущего гарантировать ей возможность пользоваться всеми правами, которыми провидение наделило человечество, и всеми благами, которые цивилизация предоставляет трудолюбивым народам...
Патриарх армян в Турции Матевос
АВПР, Политархив, д. 1416.
33. Армянский архиепископ в Эрзруме российскому генеральному консулу Максимову
Перевод с французского
8(20) марта 1895 г.
Письмо
Спешу сообщить Вам только что полученные мной от моего специального уполномоченного сведения о прискорбных событиях, происшедших в казе Спере, находящейся на расстоянии не более семи часов езды от нашего города.
15 декабря 1894 г. турецкое население деревни Чипот, одной из главных деревень Спера, сделало попытку захватить участок земли, принадлежащий армянам, жителям той же деревни. Армяне, естественно, воспротивились этому акту насилия, но мусульмане, раздраженные сопротивлением христиан, взялись за оружие и напали на несчастных, беззащитных армян, творя при этом акты крайней жестокости. Они начали с мужчин, ранив более или менее серьезно 13 человек ружейными выстрелами и холодным оружием. Вот имена жертв (семь из них находятся в безнадежном состоянии):
Мкртыч, сын Каприэля
Торос,
Ованес, сын Тер-Кеворка
Вартан, » »
[ стр. 73 ]
Казар, » »
Казар, сын Тер-Каприэля
Акоп, сын Казара
Григор, сын Баба
Пилос, сын Аракела
Кивас, сын Крелима
Галуст, сын Саркиса
Амбарцум, сын Аракела
Акоп, сын Минаса.
Не удовлетворившись этими зверствами и видя, что мужчины рассеялись по полям, злодеи ворвались в армянские дома, глумясь и издеваясь над женщинами и девушками; одна из них по имени Марта, оказавшая сопротивление бесчестным насильникам, была убита.
Эти чудовища-изуверы убили также одного ребенка из-за того, что он кричал при виде насилий, совершаемых над его матерью и сестрой, — эти крики раздражали насильников.
Спустя несколько дней один юзбаши, объезжавший в сопровождении нескольких заптие эти места для взимания податей, прибыл в ту же деревню Чипот. Он навел справки о случившемся и остался весьма доволен; он поощрил единоверцев к продолжению издевательств над гяурами, посоветовав им, однако, быть осторожнее, чтобы не обращать на себя внимание.
По его указанию избиение армян было продолжено. Имущество армян он захватил под предлогом взимания податей, а вечером выбрал самую красивую армянскую женщину для удовлетворения своих гнусных инстинктов. Несчастная укрылась у себя дома; слуги юзбаши проделали отверстие в крыше дома, через которое юзбаши проник в дом и похитил прекрасную армянку.
Со времени этих событий среди несчастных армян, жителей деревень Сперского округа, воцарился ужас. Женщины, вынужденные целыми днями оставаться дома, забаррикадировались на случай налета, мужчины же едва осмеливаются показываться на улицах деревень. Никто из армян, жителей Чипота, не может приехать в город, а если у него спешное дело, он допускается в пределы города только при условии хранить молчание о происходящем и никому не подавать никаких жалоб.
Армянский архиепископ в Эрзеруме Гевонд
АВПР, Посольство в Константинополе, д. 3176, л. 111.
Содержание Tитульный
лист и т.д. Предисловие
[1-5] [6-11]
[12-16] [17-24]
[25-28] [29-33] [34-42]
[43-47] [48-53]
[54-57] [58-65]
[66-74] [75-89]
[90-98] [99-102]
[103-117] [118-121]
[122-137] [138-147]
[148-158] [159-168]
[169-175] [176-181]
[182-188]
[189-192] [193-203]
[204-231] [232-249]
[250-258] [259-267]
Примечания Библиография
Указатель Документы
и материалы
Summary Содержание
(как в книге)